Короче, я свято верил, что слова одни, и смысл у них один. Только буквы следует писать разные. Свои буквы у англичанина, свои - у немца, свои - у русского. Каким я был наивным!
В школе, я каким-то боком пропустил мимо себя немецкий. В училище такой лафы не было, и я научился что-то мямлить на английском. Что примечательно, экзамен сдал на "отлично". У мну был жуткий акцент и крайне ограниченный словарный запас. "Кто ваш командир? Номер вашей части? Ваше звание?"... Многие курсанты одного со мной года выпуска, и того не умели, к слову.
Сейчас я понимаю, что у каждого языка есть свой грамматический строй. И ни одно слово первого языка никогда не имеет полного аналога во втором. Лексического и семантического. И еще есть такая штука, как стихи. Смысл которых абсолютно нельзя переложить средствами другого языка. Можно передать только часть смысла... Это не бабушку перевести с одной стороны улицы на другую.
Теперь я заценил, насколько хорошо знать несколько языков... Моей покойной супруге, любви всей моей жизни, удалось небывалое чудо: она смогла. Каким-то волшебным образом, вколотить в мою офицерскую бестолковку, французский. Который я, сегодня, как бы не лучше английского знаю. А ведь французский, у нее, как выпускницы факультета английского языка, был только вторым.
Что до стихов, то расположив рядом две разноязычные версии, вроде бы одного и того же, отчетливо понимаешь разницу в языках. Вот вам хороший пример:
Texte original |
Traduction littérale |
|---|---|
In Flanders fields the poppies grow |
Dans les champs de Flandre, les coquelicots fleurissent |
Перевод Игоря Мерлинова, 2003Поля во Фландрии, здесь маки шелестят
Между крестами, где на ряде ряд
Нам обозначил место; в небе, на лету,
Щебечут жаворонки смело песню ту,
Она неслышна среди пушек, что внизу гремят.
Мы все мертвы. Но днями лишь назад,
Мы жили, встречали рассвет и закат,
Любимы и любили, но теперь лежим
В полях во Фландрии.
Поднимитесь и вы на сраженье с врагом:
Из слабеющих рук вам теперь отдаём
Факел, ваш он, держите его высоко.
Если веру оставите, когда мы далеко,
Там где маки растут, мы не уснём
В полях во Фландрии.
Перевод Андрея Воробьева, 2013
Во Фландрии ряды цветов -
Алеют маки меж крестов,
Что отмечают нашу смерть.
А в небе — жаворонкам петь
Мешает орудийный град.
Мы пали. Пару дней назад
Мы жили, солнце грело нас.
Любили. Но лежим сейчас
В полях Фландрии.
Так сбейте же с врага вы спесь,
Приняв наш факел — нашу честь,
Несите смело в трудный путь,
Но нас не смейте обмануть,
Не будем спать, хоть маки здесь
В полях Фландрии.
Перевод Антонины Черташ, 2015
Во Фландрских полях среди крестов,
Стоящих ряд за рядом, трепещут маки.
Здесь наше место. Жаворонок смелый
ВысОко в небесах все так же голосист,
Но пушки глушат радостную песню.
Мы мертвецы. Не так давно мы жили,
Сияние рассветов знали и закатов крах,
Любили и любимы были, теперь лежим
Во Фландрских полях.
Примите ж бой с врагом:
Хоть руки слабы, мы бросаем факел -
вам, пусть высоко сияет пламя в драке.
И если предадите веру мертвецов,
Мы не уснем, хоть маки и цветут
Во Фландрских полях.
Честно скажу, дедушка Антисемит упрямо полагает, что ни французу, ни трем русским поэтам не удалось передать многое того, что вложил в своё произведение Джон Маккрей. Всю его энергетику, весь его посыл, я склоняюсь к этому, передать невозможно. Но можно пытаться.
Но лучше - знать несколько языков. Еще пример.
Музыка одна, а смыл - разный. Стрейзанд жалуется на судьбу, просит и умоляет. Мирей - требует и повелевает.
И где тут перевод? Даже смысл сохранен не до конца...
Journal information