Не был я разгильдяем, и учился - факт - довольно хорошо. В средней школе был отъявленным хорошистом, а в самых старших классах - так вообще отличником стал.
Но школу не любил, сильно. Не любил я эти уроки, да вообще всё не любил. С самого первого класса, когда заставляли палочки и кружочки рисовать.
К четвертому классу у вашего покорного слуги был жуткий конфликт с моей матушкой. По поводу домашних заданий. Чтобы она их больше не проверяла, и в мои школьные дела не лезла.
Таки добился. И никто, ни матушка, ни отец - более не проверяли, выучил ли я сегодня заданное на дом, или нет.
И да, двойки, иногда, я получал. Скрывал, естественно. А потом закрывал пятёрками. Но что было, то было.
Отца, тем не менее, пару раз в школу вызывали. По поводу хулиганки. По нонешним временам - мелкие шкоды. Но тогда на всё смотрели несколько иначе.
И да - в начале и в середине шестидесятых годов, было, как я сказал, несколько иное отношение и к школе, и к учебе в целом. Вызов отца в школу тогда означал воздействие на сознание ученика через его пятую точку. Ремнем.
Это сейчас аксиома: детей бить нельзя. Тогда бы на вас посмотрели бы, как на идиота, буде вы такое сказали бы. Но школу я не любил не оттого, что принуждали и заставляли.Мне просто не нравился сам строй школьной жизни.
Позднее, когда я читал Льва нашего Николаича Толстого, я находил у него сходные мысли: "заведение, специально придуманное для мучительства детей".
Нет, у меня были тогда и сохранились после самые хорошие отношения с педагогами. Каждый раз, когда я узнавал об уходе кого-то из них в мир иной, я чувствовал, что меня чего-то лишили. Наша учительника алгебры и геометрии. Или учительница русского и литературы.Я скорбел и расстраивался. И я чувствовал и чувствую сегодня своё неподдельное уважение к ним.
Но... Школу я не любил, и точка.Когда заканчивались летние каникулы и шли последние денёчки августа, на меня надвигалась глубочайшая депрессия. Тогда я слова такого не знал, но реально страдал и хандрил. Прямо сердце сжималось, что заканчивается моя свобода, и неминуемо надвигается несвобода.
Первого сентября хандра испарялась. Одноклассники, то, сё. Да и не было в школе чего-то зловещего, неприятного. Но... Какждый год, в конце августа, я страдал.
Journal information